Какие профессии в мире моды можно считать искусством? (кутюрье, парфюмер, в таком стиле). Какие еще есть

Фотограф. Это одна из самых творческих профессий в модной индустрии. Они по праву достойны звания художников.

Какие профессии в мире моды можно считать искусством? (кутюрье, парфюмер, в таком стиле) . Какие еще есть?

Визажист — вне сомнения! Ведь он — художник, просто его полотно — это лицо клиента.

Список модных профессий просто огромен, так как в него входят не только профессии, связанные с дизайном. Не нужно забывать про такие профессии, например, как оформитель, декоратор.
Это человек, отвечающий за оформление магазинов, бутиков. Они оформляют витрины, торговые залы, одевают манекенов, отвечают за выкладку продукции. Новогодние витрины парижских магазинов — это 100% произведение искусства!

Профессия модели тоже является искусством.
Существуют еще дизайнеры украшений — ювелиры, дизайнеры обуви, сумок.
Является творческой также профессия байера -это тот человек, который закупает новые коллекции в магазины. Ему нужно отслеживать свежие коллекции, определять, какие из них хорошо пойдут у покупателей магазина, всегда знать свежие тенденции, чувствовать рынок и моду.

Фотограф. Это одна из самых творческих профессий в модной индустрии. Они по праву достойны звания художников.

Fashion illustrator — иллюстратор, графический дизайнер с отличительным стилем, в чьи обязанности входит визуализация и интерпретации текстов и концепций разработанных дизайнером посредством эффективных и функциональных изображений для публикации в модных журналах.

Вообще любая работа в индустрии моды является искусством. Нужно только присмотреться и понять это.

Художник по костюму использует:

Художник по костюму

— разработку эскизов изделий с учетом технологических особенностей модели;
— выполняет зарисовки, вариантов графических рисунков;
— разработку художественных и рабочих эскизов модели костюма, передачу в эскизе художественных достоинств модели;
— изготовление изделий одежды, моделей и образцов ассортиментных групп из различных материалов с применением современных методов и приемов.

Художник по костюму владеет:

— основами изобразительной грамоты, приемами и техникой рисунка и живописи.

Художник по костюму использует:

— традиционные приемы и техники рисунка, живописи при выполнении творческих работ, связанных с профессией художника по костюму;
— различные виды техники графики при выполнении эскизов.

Основные виды деятельности художника по костюму:

— разработка эскизов моделей одежды с учетом исторического костюма или тенденций моды;
— разработка конструкций и шаблонов (лекал);
— технологическая обработка изделий и выполнение их в материале.

Сегодня эта профессия востребована на рынке труда. Круг применения профессии очень широк: это кино, театр, телевидение, работа с известными дизайнерами. Кроме того, художник по костюму может работать в ателье, салонах и домах моды; на предприятиях легкой промышленности; в качестве частного предпринимателя; в образовательных учреждениях как преподаватель. Руководители именитых модных домов замечают талантливых молодых коллег еще в студенчестве. Но за будущие карьерные перспективы придется поработать в качестве подмастерья.

Статья посвящена исследованию развития практики и индустрии моды на постсоветском пространстве. Основное внимание уделяется анализу значения, места и роли моды в социокультурном аспекте. Определяются особенности становления и развитие тенденций и образов современной отечественной моды. Дается анализ значения и популярности репрезентативных профессий в сфере дизайна и моды. Отечественные практики моды рассматриваются в рамках процесса интеграции в европейскую культуру и в контексте культуры потребления. Дается анализ образа и вкусовых предпочтений российского потребителя.

Текст научной работы на тему «Особенности российских практик моды»

Особенности российских практик моды

Статья посвящена исследованию развития практики и индустрии моды на постсоветском пространстве. Основное внимание уделяется анализу значения, места и роли моды в социокультурном аспекте. Определяются особенности становления и развитие тенденций и образов современной отечественной моды. Дается анализ значения и популярности репрезентативных профессий в сфере дизайна и моды. Отечественные практики моды рассматриваются в рамках процесса интеграции в европейскую культуру и в контексте культуры потребления. Дается анализ образа и вкусовых предпочтений российского потребителя.

Ключевые слова: российская мода, теория моды, практика моды, социальная культура, образы постсоветской моды, отечественные потребительские практики

Features of Russian fashion practices

The article investigates the development of the practice of fashion and the fashion industry in the former Soviet area. Focuses on the analysis values, the place and role of fashion in the socio-cultural aspect. Defined features of formation and development trends of domestic and images of modern fashion. Analyzes the significance and popularity of representative careers in design and fashion. Domestic practices are considered fashion in the process of integration into the European culture and in the context of consumer culture. Analyzes the image and taste preferences of Russian consumers.

Keywords: Russian fashion, fashion theory, practice of fashion, social culture, the images of the post-Soviet fashion, the domestic consumer practices

Сегодня не только политика, но и гуманитарное знание заинтересовано в изучении опыта, практик различных феноменов и явлений, получивших развитие на территории постсоветского пространства.

К числу таких феноменов, несомненно, относится мода как процесс воплощения духовных идеалов в материальные образцы. Необходимо отметить, что мода как явление культуры получила институциональный статус именно в эпоху перестройки, в связи с переходом от культуры «коллективизма» и идеалов социалистического строя к западноевропейским ценностям индивидуализма, рыночной экономики. Таким образом, приобщение к европейской традиции и системе ценностей позволяет обозначить отечественную культурную ситуацию традиционными для современного мира характеристиками, к числу которых относится понятие «глобальное потребление», где товар, явления, даже процессы в обществе как продукты моды играют одну из важных ролей.

Взаимодействие идеологии и бизнеса как двух сфер влияния и реализации современной моды обозначено понятием модная индустрия, где происходит формирование, воплощение, реализация и распространение потребностей человека как продуктов моды. Несомненно, «эпоха тотального дефицита» как характеристика со-

ветского строя спровоцировала становление культуры потребления в целом и шопинга как процесса, в частности, как синонима символа достигнутых свобод. Именно феномен «шопинга» стал первым шагом приобщения к западноевропейским традициям моды. В то же время отличием шопинга в постсоветском пространстве стало превалирование так называемого «женского шопинга», основанного на невербальной коммуникации. «Женские» покупки больше связаны с приобретением личных вещей, что связано с примеркой, субъективной, эмоциональной оценкой1 «идет — не идет», тактильными ощущениями2 и другими невербальными практиками. Данная группа товаров относится к разряду «товаров первой необходимости», что обуславливает распространение «женского шопинга».

Здесь необходимо отметить одну из составляющих шопинга — гомосоциальность среды. Женщины предпочитают посещать магазины с подругами, тратя на это целый день, что позволяет делать система мегамаркетов или «кварталов бутиков», где по западноевропейской традиции представлены не только магазины, но и центры досуга с комнатами ребенка. Таким образом, шопинг становится как пространством общения с друзьями, так и семейным отдыхом.

Для «мужской среды» в отечественной культуре мода и ее законы сохраняют второстепен-

ное значение, являясь сосредоточением и сферой реализации женского в культуре, поскольку как явление мода в основе содержит законы подражания, тиражирования, подчинения. Этот факт может служить определением места женщины (ее способностью и тяготением к подчинению) в пространстве моды, тогда как мужчины, тяготеющие к следованию модным новинкам, подменяют понятие «модности» престижностью, комфортом, удобством, полезностью как показателями права лучшего выбора и отсутствием у себя подчинения как типично женской черты. Особо значимым становится использование различного рода маркеров, клише в поведении, одежде, различных товаров, услуг и т. п. как знаков отличия, что, в свою очередь, создает устойчивые базовые стереотипы, определяющие не только стратегии поведения, но и отношение к процессу шопинга. Например мужчины, в отличие от женщин, не любят ходить по магазинам, хотя являются основными и перспективными потребителями наукоемких продуктов (наличие финансовых возможностей или доверие к технической осведомленности сильнейшей половины человечества — «норма умственной и эмоциональной твердости»), используют новые средства шопинга — интернет-магазины, каталоги и др. Мужская привлекательность и норма «антиженственности»3 строятся на декларации статуса в образе мужественности. Мужчины в ситуации патриархальной направленности отечественной культуры в меньшей степени реагируют на «последний писк моды», скорее наоборот, предпочтение отдается классическим маркам и известным фирмам, давно зарекомендовавшим себя в системе модной индустрии, воплощающим категорию «успешности»: автомобиль, часы, средства связи — одним словом, все то, что не требует примерки, подгонки по фигуре. А заказать автомобиль, мебель, часы можно, не отходя от рабочего места, «не тратя время даром», через любой доступный источник, зная лишь размеры и технические характеристики (посредством вербальных практик).

В то же время эпоха потребления и шопинга не спровоцировала развитие модной индустрии как сферы производства товаров. Спрос ориентирован на западные марки, которые в советское время были символами свободы и свободомыслия, к тому же в условиях перестройки и тотального дефицита это был единственный способ насыщения рынка товарами. Сегодня тяготение к «полюбившимся маркам» сохранилось как норма успешности, консервативности, как маркер социального порядка.

С другой стороны, отношение к моде как к «женской сфере» на постсоветском простран-

стве сохраняет за ней статус второстепенного не только в бытовой сфере, но и в экономической и творческой, что тормозит приток капитала в данную сферу бизнеса, а, следовательно, и ее развитие в отличие от западноевропейской и североамериканских экономических политик, где индустрия моды является сферой национального достояния. За этот факт говорит отсутствие государственной поддержки, малая рентабельность производств индустрии моды, а также общая «сырьевая» экономико-политическая ситуация, что приводит к отсутствию значимых брендов в дизайне (как одежды, так и других сфер).

В то же время свобода выбора и массовая культура шопинга сформировали и определили популярность сопутствующих сфер деятельности. Так профессии, связанные с областью моды — стилисты, дизайнеры, имиджмейкеры, мастера тюнинга (одежды, автомобилей) и др., где необходимым условием является знание законов моды, тенденций ее развития, стали высокодоходной и успешной, «модной» профессиональной деятельностью. Поскольку потребление этих услуг так же лежит в области маркеров статусности, постольку феномен «модной профессии» сегодня обретает огромное значение на постсоветском пространстве.

В то же время диктат моды с такими характеристиками и чертами «женственности», как капризы, непостоянство, эмоциональность и отсутствие высоких доходов в сфере модного производства, определяет «гендерное» лицо нашей моды не только как сосредоточение женского потребления. В постсоветскую эпоху дизайнерами, стилистами становятся в основном женщины или мужчины с женскими патестарными стратегиями. Отечественные современные дома моды в большей степени по структуре и системе ведения дел аналогичны европейским домам моды конца XIX в., где главенствует так называемое «штучное производство». Такая, ставшая классической, дифференциация линий моды — pret-a-porter, haute couture, confection — в отечественной модной индустрии не сформирована. Так же отсутствие навыков в сфере управления в индустрии моды, отсутствие обучающих программ, специалистов, несформированная система моды тормозят развитие этой области экономики.

Здесь важно отметить, что не только экономические предпосылки влияют на процесс становления и развитие индустрии моды, но и становление теоретической базы исследований в области моды. Данная сфера приобрела институциональный статус только в постсоветскую эпоху. Поэтому как понятийный аппарат, так и сферы деятельности, профессиональные гра-

дации — от аналитиков до дизайнеров, объекты изучения — от образа до вещи, дифференциация сфер влияния находятся в стадии разработок. В данных условиях нестабильности, разобщенности знания и навыков, неликвидности товаров говорить о формировании модных тенденций затруднительно.

Отечественная мода оперирует к индивидуальности и производству одежды, а не модных тенденций. Именно данный факт во многом не позволяет ей обрести мировое значение, хотя стиль «а-ля рюсс» давно зарекомендовал себя как источник вдохновения для западноевропейских кутюрье. Здесь речь идет не только о фольклорном стиле или этнике в современной моде, но и об использовании разработок отечественных дизайнеров в мировой модной индустрии, что так же можно отнести к разряду «сырьевого принципа».

Экономико-политическая ситуация, материальная нестабильность, несформированность класса потребителей отечественных товаров, недоступность европейских достижений в области моды (разработки аналитических центров -сезонные тренды, взаимодействие с химической и текстильной промышленностью и пр.) не позволяют расширять производство. Дома моды производят вещи практически в единичном экземпляре, в отличие от западных домов моды, где линия «ргё1:-а-рог1ег» предполагает тысячные тиражи. В отличие от профессии дизайнера, которая всегда обладала высоким социальным статусом за счет ее демонстративности, публичности, общественного признания, сопутствующие профессии конструктора, швеи, закройщика игнорировались в сфере подготовки профессионалов. Эти «рабочие» специальности зачастую игнорировались не только в высшей школе, но и абитуриентами из-за их «незаметности» в процессе производства и низкого социального статуса. Посадка «по фигуре» в индустрии моды — один из главных залогов успеха, поэтому отсутствие и недостаточность этих специалистов не позволяют перенести авторские идеи в массовое производство, они или трансформируются до неузнаваемости, или от них отказываются. Тот факт, что школы конструкторов на территории бывшего СССР не существует, например, биометрические данные с наших соотечественников последний раз снимали в 1976 г., и лекала массового производства, и построение обучения закройщиков существуют в рамках «устаревших норм». Это приводит к плохой посадке по фигуре, что не добавляет привлекательности отечественному товару и успешности производителям одежды. В то же время обучение дизайну является одним из

приоритетных и популярных направлений практически любого вуза. Данный факт определил появление новой волны молодых дизайнеров.

Еще одной отличительной чертой моды в постсоветском пространстве становится тематика авторских коллекций. Здесь важна особенность существования модных домов в постсоветском пространстве по принципу ателье. Поэтому главенство в выборе формата коллекций определяется целевой аудиторией. Так, например, дизайнеры «доперестроечного» и перестроечного периода ориентируются в своем творчестве на классику, классические каноны, ретроспективные направления, популярные среди возрастной категории потребителей (Т. Погорецкая, Л. Кисиленко, И. Танцурина, И. Дегтярева). Новое поколение дизайнеров стремится воплотить идеалы своего времени, своей целевой аудитории — субкультурные явления, ироническое отношение к реальности, повседневности, истории, создать одежду-концепцию, костюм-знак и пр. Данный факт в первую очередь затрагивает семиотическую сферу костюма. Зарождение костюма традиционно связывают с необходимостью социальной стратификации, где трофеи были заявлены как первые элементы костюма и были призваны вычленить лучших воинов, охотников и пр. Такая текстуальная основа костюма легла в основание не только теории и истории костюма и моды, но и в сферу дизайна костюма, где главенствует ассоциативно-образный подход4 к созданию и прочтению текста костюма. В то же время современная теория моды не рассматривает костюм как текст вне контекста социально-нормативной и материальной ситуации. Контекст в данном ключе определяется как тенденции моды и воплощается в сезонных трендах, где определены представления о духовных и материальных идеалах эпохи. Для отечественных дизайнеров контекст определен рамками целевой аудитории, которая диктует комфортные и привычные, универсальные для этой группы представления об идеалах. Поэтому творчество дизайнера изначально задано системой координат своей целевой аудитории. Здесь заключено основное отличие от западноевропейской идеологии моды, где дизайнер посредством использования трендов сам формирует вкусы и спрос потребителей. В условиях состояния модной индустрии постсоветского пространства «свобода дизайнерского творчества» направлена только на формирование текста костюма.

Современная мода, в данном случае отечественная мода, — не исключение. Она характеризуется такими тенденциями, как полистилизм, концептуальность, символичность, ретроспек-

тивность, цитатность, воплощенными в образах, что в первую очередь демонстрирует ассоциативность современного костюма. Образы современной моды — это в первую очередь интерпретации и ассоциации на темы как исторического, народного костюма, так и мира природы, мира культуры, мира «мужского» и «женского». Современные модные образы являются сложными, емкими многоуровневыми «конструкциями», в которых может быть определенным образом (в зависимости от желания автора) соединено множество первоисточников. Один образ может иметь множество разнородных и на первый взгляд не совместимых ссылок в сферу искусства, природы, психологии, философии. Новые направления создания проектных образов костюма кроются в возможности костюма репрезентировать образ посредством ассоциативности, символичности, концептуальности и их взаимодействия в рамках системы ассоциативно-образного проектирования. Отечественные дизайнеры также используют все приемы воплощения своих замыслов — заимствования, цитирование, реплики, интерпретации, прямые и косвенные аналогии, а также методы деконструкции, раскраивания и др. При этом используются различные виды знаков: натуральные, предполагающие сходство образов с чувственно воспринимаемой реальностью; образные, обращенные непосредственно к механизмам ассоциативного восприятия; конвенциональные, используемые совместно с другими видами знаков в синтетических формах творчества5. Многозначность выразительных средств костюма имеет двоякую природу: с одной стороны, его различные значения зависят от ситуации и контекста, в которых оно применено, с другой — от его интерпретации зрителем. Специфика костюма заключена в том, что большое значение при восприятии имеет правильное составление «костюмного текста» как носителя и транслятора информации.

Второе отличие художественного знака состоит том, что он не может быть выделен из данного контекста и без изменений использован в другом контексте, как это характерно для обычного знака. Исходя из определения костюма как уникальной образной системы, существующей в определенных ситуативных и временных рамках, вычленение художественного знака (элемента, детали костюма, аксессуара) из одного костюма и переноса, например, в другой костюм ведет за собой создание новой образной системы и разрушение предыдущей.

Поэтому, исходя из заданных потребителями рамок контекста и многообразия текста костюма, творчество отечественных дизайнеров

находит оптимальное осмысление именно в авторской тематике, где воплощается объективное начало моды как представление об идеалах и реализуется субъективное творческое начало автора.

Новая эпоха отечественной социальной культуры с приобщением к западной идеологии привела к появлению и формированию новых идеалов, в первую очередь новых идеалов мужественности и женственности, реабилитации традиционных представлений о мужчинах и женщинах, их роли, поэтому в отечественную моду активно входят сексуальность (как атрибут женственности), статус-ность (как атрибут мужественности). И разумеется все виды и формы взаимодействия мужского и женского в культуре.

Современные дизайнеры отдают предпочтение авангардному направлению в дизайне костюма. Этому факту есть несколько объяснений. Первое — нехватка конструкторов, способных создать достойные лекала, и «авангардный костюм» скрывает этот недостаток продуктов авторской моды. С другой стороны, концептуальность как воплощение индивидуальности сегодня набирает популярность. Например, считается хорошим тоном носить интеллектуальную одежду от отечественных дизайнеров. В этом случае популярным становится принцип деконструктивизма, заимствованный из Высокой философии, а заодно — из японской школы дизайна.

Еще одно направление — это переосмысление исторического наследия. В то время как дизайнеры первой волны отдают предпочтение национальным традициям, классическому «дореволюционному» искусству. Так, например, проект Е. Бадмаевой «Реставрация» 2008-2010 гг., ориентированный на реабилитацию, актуализацию культурного наследия Санкт-Петербурга, а также переосмысление русской классики и национального наследия, получил широкий общественный резонанс, поддержку Правительства и внимание потребителей.

Для молодых авторов советское наследие является такой же отдаленной классикой. Они свободно, зачастую с иронией, импровизируют с советским искусством, идеалами. Для них социалистическая идеология во многом пустой звук, при этом полностью игнорируется устоявшееся представление прошлого поколения о подобострастном отношении к советским идеалам, что в творческих коллекциях воплощает не ностальгию, а иронию. Например, интерпретация темы школьных платьев, цветовой гаммы, эстетики конструктивизма, молодежных идеалов комсомольских строек и пр.

Одна из главных тем — это молодежные ориентиры «новой волны», что выражает влияние субкультур на современную моду. В этой сфере дизайнеры постсоветского пространства попадают в общемировые тенденции моды. Например, Денис Симачев, Кира Пластинина, Давид Кома, Пустосвит (Украина) получают известность за рубежом. На сегодняшний день заметно влияние асоциальных образов и персонажей, которые приобретают значение и масштаб в кризисные периоды. Так, например, Денис Симачев с 2007 г. одним из первых современных дизайнеров в мире обратился к интерпретации образа «гопник» в своем творчестве. В то время как ассоциации на тему данного образа на подиумах мира представлены только с 2010 г., несмотря на то, что на Западе существуют аналоги этого социального явления.

В завершение необходимо отметить, что, несмотря на сложную ситуацию в мире моды в постсоветском пространстве, можно смело говорить о традициях региональных школ в дизайне. Московская, Петербургская, Екатерин-

бургская, Украинская, Прибалтийская школы дизайна костюма имеют ряд особенностей и явных характеристик. Украинская — с ориентацией на молодежность, открытость, демократизм. Прибалтийская — стильная чопорность, европейская элегантность. Екатеринбургская — сдержанность, классичность. Петербургская — концептуальность, интеллектуальность. Московская — национальность, яркость, массовость.

1 Геодакян В. Эволюционная логика дифференциации полов и долголетие // Природа. 1983. Т. 1.

2 См. работы Л. Иригарей, Ю. Кристева.

3 Берн Ш. Гендерная психология. М.: Олма-пресс, 2001. С. 163-196.

4 См.: Самоненко О. С. Ассоциативно-образный метод проектирования костюма: автореф. дис. . канд. искусствоведения: 17. 00. 06 / СПбГУСЭ. СПб., 2012. 23 с.

5 Типология знаков используется по аналогии с типологией В. Агеева. См.: Агеев В. Семиотика. М.: Весь мир, 2002. С. 108-109.

Мой путь совершенно особенный. В 2013 году я получила архитектурное образование и поняла, что жизнь «традиционного» архитектора не для меня. Я хотела заниматься чем-то близким по направлению, но связанным с моей любовью к миру моды. Именно так я узнала, что значит визуальный мерчендайзер, и начала делать первые шаги к осуществлению новой мечты.

Плюсы и минусы профессии визуального мерчендайзера

• Выполнение творческих, интересных и разнообразных обязанностей
• Хорошие возможности карьерного роста
• Стабильная, востребованная и высокооплачиваемая (в бутиках топовых брендов) профессия
• Работа визуального мерчендайзера требует постоянного обучения, что позволяет узнавать новое, развивать чувство стиля, композиции и вкус
• Удачные проекты можно включить в портфолио, что позволит найти нового работодателя или заказчика

• Необходимость оформления магазинов в ночное время
• Периодически приходится самостоятельно расставлять манекены и торговое оборудование, которое бывает тяжеловесным
• Полет творческой фантазии ограничен требованиями руководства, отдела маркетинга, брендинга и продаж, а также пониманием психологии покупателей и требованиями рынка

Могу сказать, что видел статьи, где, вопреки распространенному мнению, показывается, что выпускники гуманитарных вузов часто успешнее находят работу, чем узкие технические специалисты. Потому что в итоге всё равно нет жёсткой зависимости между специальностью и работой, а у гуманитариев есть много навыков, полезных в современном мире: умение разговаривать, писать и прочие soft skills — в итоге это и пригождается. И эта идея, что если пошёл на филфак, тебе конец, вообще не оправдывает себя, весь мир сейчас это доказывает.

Спрос на гуманитариев и конец моды на менеджеров: как выбирать профессию после пандемии

Прямо сейчас выпускники готовятся подавать документы в вузы, а старшеклассники размышляют, какую профессию выбрать с учётом последних событий. «Мел» пообщался с тремя специалистами и узнал, чего ждать от рынка труда после пандемии и к чему готовиться нынешним школьникам и студентам.

О выходе из кризиса

Илья Матвеев, политолог, преподаватель факультета международных отношений и политических исследований СЗИУ РАНХиГС:

Проблема в том, что мировая экономика была в плохом состоянии и до кризиса — она от предыдущего (2008–2009 годов) ещё не оправилась. Тогда наблюдалось такое явление, как jobless recovery, — это когда восстановление экономики вроде бы происходит, но рабочие места создаются медленнее, чем она восстанавливается. Я боюсь, что после этого кризиса будет то же самое. А ещё в прошлый раз во многих странах создававшиеся после кризиса рабочие места были неполноценными — нестабильными, по временному контракту, без оплачиваемых отпусков, больничных и других элементов того, что в России называется «соцпакетом». Думаю, что, к сожалению, эта тенденция проявится и в этот раз.

Наталия Хозицкая, специалист по планированию карьеры и выбору профессии:

Компании сейчас сокращают расходы, а люди — самый большой расход. Выше будет конкуренция за вакансии, хорошие компании будут выбирать лучших специалистов, а платить им меньше. В итоге каждый кризис приводит к тому, что ещё больше людей начинает осознанно планировать карьеру. Те, кто пострадал в прошлый раз, к этому кризису уже подтянулись и конкурируют на высоком уровне, демонстрируя нужные компетенции. К примеру, лет пять назад, во время бурного развития личных гаджетов и диджитал-технологий, не у дел оказались маркетологи старого формата, многие из них тогда решили развиваться в диджитал-маркетинге и онлайн-продажах — сейчас их опыт востребован, они не сильно пострадают в сложившейся ситуации.

Алексей Федосеев, автор проекта ранней профориентации школьников:

В кризис случился перелом — раньше люди доверяли государству в вопросах образования и социальной организации, а теперь могут создаваться новые форматы совместного образования — сообществами, подъездами, домами. И новые форматы работы, трудоустройства — семейные патенты, семейная занятость. Сейчас говорят о глокальности — это когда ты, с одной стороны, формируешь локальное сообщество, но у тебя есть интернет — ты связан с миром, а значит, сочетаешь и то и другое.

Об удалённой работе

Илья Матвеев:

Дело в том, что хождение на работу — это же не только обязанность, но и возможность общаться с людьми вживую. У тех, кто постоянно работает дома, развивается чувство социальной изоляции. И я думаю, что многие хотят вернуться в офисы. При этом компании действительно вкладываются в удалёнку, развивают это направление и хотят, чтобы люди больше работали дистанционно.

Наталья Хозицкая:

Переход в диджитал для некоторых компаний ускорился из-за вынужденных мер. К примеру, есть прогрессивная школа, которая хочет вводить дополнительные занятия онлайн-формата. В нормальной ситуации ей нужно уговорить учителей, научить их пользоваться технологиями — обычно это вызывает сопротивление, поскольку даёт дополнительную нагрузку. Кроме того, нужно убедить учеников и родителей хотя бы попробовать. А тут разом все оказались в онлайне и ничего преодолевать не пришлось, а, наоборот, всем нужно помочь поскорее освоить новые инструменты.

Поскольку в изоляции мы просидели всего несколько месяцев, то рынок труда по инерции вернётся на прежние рельсы. Но некоторые элементы онлайна останутся и приживутся. А значит, быстрее пройдут становление новые профессии, например в школах это методологи и тьюторы по школьному онлайн-образованию.

Алексей Федосеев:

Один из вопросов, который сейчас ярко подсвечен, — это история про дистанционную работу, особенно в IT-сфере. Значимость этого сектора — онлайн-торговли и коммуникаций — радикально выросла. И сам формат работы в аутсорсе становится более приемлемым, более распространенным. Это касается и предпринимательских компетенций, когда человек может представить себя и свои навыки вовне, работать с задачами в срок, управлять своим временем. Всё то, что в режиме «заводского» труда с человека снималось, — за него гудок определял, когда начинать и заканчивать. И тут мы возвращаемся к доиндустриальному, ремесленному формату организации труда. Это интересно и значимо с точки зрения гибких навыков. А сам процесс важен для нашей страны ещё и потому, что у нас огромные территории и возможность решать задачи удалённо имеет высокий потенциал.

О профессиях будущего

Илья Матвеев:

Мне кажется, исчезнут многие офисные должности — запрос на руководителей среднего звена будет меньше, останется либо топ-менеджмент, либо автономные команды специалистов. С другой стороны, актуальным будет всё, что связано с технологиями: биотех, финтех — всё это есть уже сейчас и будет дальше идти в гору.

Есть еще такой момент. Если бюджетникам — скажем, библиотекарям — станут платить больше, то вполне возможно, что и профессия библиотекаря станет привлекательной. Какие-то вещи, которые сейчас финансируются по остаточному принципу, а вообще-то они очень важные, могут пойти вверх. Государство может осознать, что надо нанимать на эти должности новое поколение — и случится ренессанс бюджетных профессий, связанных с культурой, наукой.

Наталья Хозицкая:

Пострадавшим отраслям, таким как гостиничный бизнес, ретейл и туризм, действительно потребуется время, чтобы восстановиться, — это значит, что в ближайшее время там будут сокращения и меньше вакансий, чем обычно. Это не означает, что эти сферы совсем исчезнут и профессии в них отомрут, но временный спад мы уже наблюдаем, и он точно продлится до конца года.

С другой стороны, станут востребованными специалисты диджитал-сферы от программистов, дизайнеров, маркетологов до администраторов сайтов и сотрудников call-центров. Дело в том, что диджитала становится больше, его нужно создавать, содержать и обслуживать. Отдельно здесь можно выделить профессии, связанные с онлайн-продажами, их выстраиванием и развитием.

«В СССР перевод и оригинал не сосуществовали. Оригинал как бы вычёркивали»

Будут актуальны профессии, которые встречаются на пересечении науки и технологии: биотехнологи — на стыке биологии и информатики, дизайнеры интерфейсов — пересечение дизайнера и разработчика. А ещё популярными станут профессии, которые способствуют индивидуальному развитию человека — от психологов, коучей и стилистов до педагогов, тьюторов, тренеров. Потому что человек на фоне бесконечных кризисов учится вкладываться в себя и своих детей, это для него самая надежная инвестиция.

Алексей Федосеев:

Я могу сказать про сферу образования: я не жду, что в ближайшее время в ней появится много новых форматов, я здесь скорее пессимист. Родители наконец осознали, что школа выполняет функцию по передержке детей, и увидели, насколько низкий уровень образовательных результатов она может давать. И пока спрос на образование не станет ответственным, у нас ничего не поменяется.

Технологии без спроса ничего не поменяют, мы откатимся обратно к привычной системе — с ЕГЭ и всем остальным

И в работе педагога история с дистанционкой будет отработана поверхностно: учителя пройдут онлайн-курсы по использованию зума, но учебный процесс перестроен не будет, а ведь дистанционный формат — это совсем другое.

Если говорить про сферу IT-разработки, здесь никаких сюрпризов не произошло, она отлично выдержала кризис и пошла дальше. Какие-то практики из айтишной работы будут привнесены в другие области — в управление, сферу услуг. Но, мне кажется, этим всё и ограничится.

О необходимых навыках

Илья Матвеев:

Могу сказать, что видел статьи, где, вопреки распространенному мнению, показывается, что выпускники гуманитарных вузов часто успешнее находят работу, чем узкие технические специалисты. Потому что в итоге всё равно нет жёсткой зависимости между специальностью и работой, а у гуманитариев есть много навыков, полезных в современном мире: умение разговаривать, писать и прочие soft skills — в итоге это и пригождается. И эта идея, что если пошёл на филфак, тебе конец, вообще не оправдывает себя, весь мир сейчас это доказывает.

Алексей Федосеев:

Здесь нет специфики коронавирусного кризиса, речь идёт о том, что сама по себе ситуация на рынке труда была хорошо проиллюстрирована этим кризисом. Многие говорили, что мир меняется быстро, но никто не мог представить, что он изменится за несколько месяцев. Теперь это очевидно. Все компетенции, которые связаны с «небоязнью» нового опыта, способностью учиться на ошибках, стали критичными.

Затем — цифровые компетенции. С одной стороны, говорят, что дистанционное образование — подделка, цифровые коммуникации не заменят общения. И я принимаю эту критику, но для ряда задач, наоборот, нужна цифровая грамотность, без неё нельзя простейших действий совершить. Владение цифровыми решениями, безопасность, работа с данными — это становится новыми ключевыми навыками.

«Билет в будущее» — проект ранней профориентации для учеников 6–11-х классов, который с 2018 года реализуется Союзом «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» в рамках нацпроекта «Образование».

После онлайн-тестирования, которое помогает определить сферу профессиональных интересов, участники больше узнают о самих профессиях под руководством опытных наставников. По итогам подросток получает рекомендации, в каком направлении и как ему развиваться. В 2020 году стартовал третий цикл проекта, к нему присоединились более 70 регионов России. Чтобы стать участником проекта, нужно зарегистрироваться на платформе.